В феврале 2015 года в Красноярске побывал с визитом Валерий КОРЖ, директор Департамента условий и охраны труда Министерства труда и социальной защиты Российской Федерации. Во время пресс-конференции руководитель департамента ответил на вопросы журнала «Социальное партнерство. Практика региона».

— Валерий Анатольевич, расскажите о цели вашего визита в Красноярск.

— Вчера, 16 февраля, в правительстве Красноярского края было проведено совещание органов по труду субъектов РФ, входящих в состав Сибирского федерального округа, на котором мы обсудили состояние производственного травматизма, меры, направленные на его сокращение, а также реализацию региональных программ по улучшению условий и охраны труда. Должен сказать, что в Красноярском крае данная работа ведется на неплохом уровне. Сегодня было проведено на площадке Красноярской ГЭС совещание с энергетиками, с организациями, осуществляющими специальную оценку условий труда, профсоюзами, объединениями работодателей, а также состоялось открытие Центра занятости в Дивногорске, что очень актуально в непростом 2015 году.

— Какова, на ваш взгляд, динамика травматизма в России в последние годы?

— Уровень травматизма снижается. Это вполне можно считать результатом работы надзорных органов и органов власти на всех уровнях. К тому же всё больше работодателей начали приходить к осознанию значимости безопасности на производстве. Смертельный травматизм в России снизился по сравнению с 2000 годом в 2,5 раза. В 2013 году на производстве погибли 2 757 человек, в 2014 году — 2 223, то есть снижение составило почти 20 процентов.

В 2014 году в Сибирском федеральном округе было зарегистрировано 1 318 несчастных случаев с тяжелыми последствиями, что на 20 % меньше, чем в 2013 году. В результате несчастных случаев на производстве в 2014 году в СФО погибло 358 работников (на 28 % меньше, чем в 2013-м).

— На какой стадии сейчас находится внедрение в России системы управления профессиональными рисками?

— На стадии осмысления. Понимаете, нет ничего проще, чем взять европейскую директиву, переписать ее и выпустить российский закон. Но вряд ли этот способ продуктивен. Понятно, что и сейчас каждый нормальный руководитель, работодатель, линейный инженерно-технический работник, да и квалифицированный рабочий каждый день занимается оценкой рисков. Всем хорошо знакомые осмотр рабочего места перед началом работы и трехступенчатый контроль — элементы классической модели выявления опасностей, управления рисками. Однако необходимо законодательно закрепить некоторые нормы. В августе мы планируем внести на рассмотрение в правительство законопроект, который вносит поправки в X раздел Трудового кодекса, посвященный как раз системе управления профессиональными рисками.

— Согласны ли вы с тем, что высокий уровень травматизма в России связан с особенностями нашего менталитета, с привычкой надеяться на авось?

— В данном случае менталитет не имеет особого значения. В охране труда главное — это система. Такая система менеджмента, наблюдения, контроля, техники, организации работы и т. д., которая просто не позволяет человеческому фактору выйти на первый план. Поверьте, я бывал на многих российских предприятиях, где люди работают по западным стандартам. И при правильной системе менеджмента русский работник ничем не отличается от, скажем, немца. Например: простые ограничители в складском помещении не позволяют погрузчику выехать за пределы стеллажей. И погрузчик никогда не создаст опасную ситуацию. А если работники еще и мотивируются — система работает вообще изумительно.

— В последнее время в трудовое законодательство регулярно вносятся изменения. Почему в этом есть необходимость?

— Трудовой кодекс был принят в 2001 году. Понятно, что с тех пор в экономике и обществе многое изменилось. Некоторые нормы приходится корректировать. Возьмем, к примеру, дистанционный труд. Кто мог предположить 15 лет назад, что фриланс получит в отдельных отраслях достаточно широкое распространение? А если вид трудовой деятельности присутствует в жизни, его нужно урегулировать в Трудовом кодексе. Совершенно очевидно, что назрела необходимость разработки раздела, связанного с деятельностью малого и микробизнеса. Причем не с целью увеличения прав работников, а для упрощения процедур. Малый бизнес должен быть более гибким. К примеру, можно уменьшить период предупреждения о сокращении штатов, заменив его соответствующими выплатами. Разумеется, все изменения в главном документе, регулирующем трудовые отношения в России, мы будем предварительно обсуждать с нашими социальными партнерами.

— Уже более года в России действует процедура специальной оценки условий труда. Каковы первые итоги реализации Федерального закона № 426?

— С апреля по декабрь 2014 года в России специальную оценку прошли свыше 505 тысяч рабочих мест. Особых концептуальных проблем при реализации закона не возникает. Случается, правда, иногда, что работодатели, заинтересованные в уменьшении степени вредности, искусственно ее занижают, нанимая недобросовестных оценщиков и искажая реальные условия труда. В прошлом году были проверены все организации, проводящие спецоценку, и около 150 из них были исключены из реестра за грубые нарушения порядка проведения спецоценки. Спецоценка — не самоцель, это всего лишь механизм, позволяющий работодателю объективно оценить условия труда на рабочих местах, выявить проблемные зоны в своей организации и сконцентрировать там ресурсы. Если данные будут искажены, работник не получит защиту в достаточном объеме и будет лишен прав на досрочную пенсию, на сокращенный режим рабочего времени и т. д.

— Каким образом проведение специальной оценки условий труда может облегчить жизнь работодателям?

— Во-первых, размеры дополнительных тарифов страховых взносов в Пенсионный фонд увязаны с условиями труда и установлены по принципу «Чем меньше степень вредности на конкретном рабочем месте — тем ниже тариф». В случае обеспечения безопасных условий труда работодатель освобождается от уплаты страховых взносов в Пенсионный фонд по дополнительным тарифам. Во-вторых, если работодатель улучшает условия труда, снижает уровень вредности, он может получить скидку к страховому тарифу на обязательное социальное страхование от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний. В-третьих, в Трудовой кодекс Российской Федерации внесены поправки, обеспечивающие формирование дифференцированного подхода к предоставлению и размерам гарантий (компенсаций) за работу во вредных условиях труда — повышенного размера оплаты труда, продолжительности ежегодного дополнительного оплачиваемого отпуска, сокращенной продолжительности рабочей недели в зависимости от класса (подкласса) условий труда по принципу «Чем выше вредность, тем выше размер гарантий (компенсаций)». В-четвертых, если на рабочих местах не выявлены вредные факторы, работодатель обеспечил безопасные условия труда, то в отношении таких рабочих мест введена процедура декларирования их соответствия требованиям охраны труда. Это позволяет не проводить дорогостоящие процедуры по измерению вредных и опасных производственных факторов и существенно сократить расходы предпринимателей, особенно малого и среднего бизнеса.

— Какие изменения в законодательную базу по спецоценке планируются?

— Сейчас в стране непростое с финансово-экономической точки зрения время, и неправильным было бы принимать законы, ведущие к увеличению расходной части для бизнеса. Поэтому будем смотреть, что можно упростить в процедурах для непроизводственной сферы без потери прав граждан, будем расширять сферу декларирования условий труда нормативным требованиям. Права шахтера и офисного работника на безопасный труд равны — это конституционное право. Другое дело, что к обеспечению безопасности шахтера, работающего в очевидно вредных и опасных условиях труда, должно совершенно оправданно предъявляться больше требований.

— Списки на льготные пенсии будут обновляться?

— Не будут. Но они и не будут отменены. Введя механизм спецоценки, мы связали профессию в списке с реальными условиями труда. Если согласно результатам спецоценки сохраняются соответствующие вредные условия труда, льготы продолжают предоставляться: работник будет пенсионироваться по спискам. Если же выявлено путем объективных замеров, что условия труда допустимые, то в соответствии со статьей 219 Трудового кодекса гарантии и компенсации работникам не устанавливаются. Поэтому можно сказать, что проведение спецоценки с большой вероятностью исключит из вредных условий труда многие категории работников, которые, соответственно, утратят право на ранее предоставлявшиеся им гарантии и компенсации. При этом выработанный ранее стаж работы на вредном производстве сохраняется, и если человек выработал более половины стажа, он пропорционально ранее уйдет на пенсию.

Согласен, что не все нормы в законе о спецоценке и подзаконных актах приняты с восторгом и единогласно всеми сторонами социального партнерства. Но на этапе подготовки каждого закона мы стараемся соблюдать если не консенсус, то компромисс.