10—14 апреля 2017 года в Сочи прошла ежегодная Всероссийская неделя охраны труда. 150 мероприятий на 22 площадках — организаторы постарались охватить самый широкий спектр вопросов в сфере промышленной безопасности и охраны труда.

КОНТРОЛЬ И НАДЗОР

В рамках Недели прошло совещание с государственными инспекциями труда в субъектах Российской Федерации, на котором выступил директор Департамента условий и охраны труда Минтруда России Валерий КОРЖ.

По его словам, Минтрудом России утверждена программа пересмотра (разработки) правил по охране труда на 2016—2018 годы, которой предусмотрено принятие 24 правил по охране труда. Приоритеты в издании и актуализации действующих правил устанавливаются исходя из фактического уровня производственного травматизма в отдельных видах экономической деятельности, состояния условий и охраны труда. При разработке правил по охране труда учитывается так называемый рейтинг травматизма, то есть в первую очередь правила по охране труда разрабатываются для тех видов экономической деятельности, в которых фиксируется максимальный уровень травматизма.

Валерий Корж также сообщил, что в соответствии с Федеральным законом от 3 июля 2016 года № 277-ФЗ по совершенствованию надзорной деятельности с 1 июля 2017 года невозможно будет проверять нормы, которые установлены советским законодательством. 

«С 1 июля 2017 года все советские акты, ранние российские акты, акты РСФСР входят в стоп-лист. Проверять их нельзя, за редким исключением. Сейчас готовится законопроект, ряд актов будет выведен из-под этого запрета, в частности акты, связанные с Крайним Севером, с досрочными пенсиями и т. д. Для того чтобы актуализировать и издавать современные правила, мы поставили себе задачу несколько расчистить правовое поле — это облегчает жизнь и работодателям, и вам, как надзору в сфере труда. Порядка 106 советских актов были признаны недействующими на территории Российской Федерации», — рассказал руководитель департамента.

КОРПОРАТИВНЫЕ ПРАВИЛА ОХРАНЫ ТРУДА

В рамках круглого стола участники ВНОТ обсудили изменения Правил по охране труда, вступивших в силу в прошлом году. На сегодняшний день в России действует 101 правило по охране труда, куда включены как отраслевые, так и межотраслевые пункты. Однако, как показывает современная практика, разработанных стандартизированных пунктов оказывается недостаточно, чтобы обеспечить безопасность на особых предприятиях, таких как, например, энергетическая промышленность. По словам начальника отдела экономического анализа и мониторинга условий и охраны труда ФГБУ «ВНИИ труда» Минтруда России Екатерины Кузнецовой, в таких случаях руководство должно прорабатывать правила в индивидуальном порядке: «Министерство труда четко говорит, что если нет каких-то видов работ в правилах, а на практике они есть, — не надо искать их в стандартах. Их стоит утверждать собственным локальным актом».

Такая тенденция обусловлена еще и тем, что правила по охране труда совершенствуются и создаются параллельно с процессом внедрения инноваций в ту или иную отрасль производства или промышленности. Однако главный критерий, которому должны соответствовать все нововведения, — это сохранение жизни и здоровья кадров.

ЦЕЛЬ – НУЛЕВОЙ ТРАВМАТИЗМ

В России наблюдается тенденция снижения количества работников, занятых во вредных условиях труда. Об этом сообщил министр труда и социальной защиты РФ Максим ТОПИЛИН на стратегической пленарной сессии «Формирование культуры безопасности — будущее сферы охраны труда». Максим Топилин рассказал, что с начала введения процедуры специальная оценка условий труда проведена на более чем 10 млн рабочих мест, на которых занято свыше 14 млн работников.

«Мы видим, что сначала в результате спецоценки даже росло количество рабочих мест с опасными и вредными условиями труда. Это как говорят врачи: «идет выявляемость». Прошлый год показал, что показатель стал снижаться. Это означает, что все-таки экономические стимулы играют роль и дают результат», — отметил министр.

Максим Топилин также рассказал, что в последние годы в Российской Федерации сложилась устойчивая тенденция снижения уровня производственного травматизма. В 2016 году количество несчастных случаев на производстве снизилось на 7 %, тяжелые несчастные случаи уменьшились почти на 25 %, число погибших сократилось на 12 % (снижение с 2 089 человек в 2015 году до 1 832 человек в 2016-м). В целом за последние пять лет количество погибших на производстве уменьшилось на 39 %.

«Мы достигли неплохих результатов с точки зрения этих показателей. Действительно, они находятся на среднеевропейском уровне. Если брать 15 развитых европейских стран Евросоюза, то это сопоставимые показатели. Мы даже чуть-чуть лучше. Мы находимся на уровне самых развитых, самых продвинутых стран в этом отношении», — отметил Максим Топилин.

Согласно методике Международной организации труда (учет погибших на 100 тыс. занятых в экономике) в 2016 году в Российской Федерации расчетный показатель составил 2,54 погибшего, что в целом соответствует среднему уровню смертельного травматизма в странах ЕС (Германия — 2,5; ЕС-15 — 2,85; ЕС-27 — 3,63) и существенно ниже показателей стран БРИКС (Бразилия — 16,14; Индия — 9,93; Китай — 13,18; ЮАР — 16,4).

По словам министра, необходимо стремиться к нулевому травматизму, и ведомство ставит перед собой такую цель. Он также отметил, что в последнее время значительно были увеличены выплаты по несчастным случаям со смертельным исходом до 1 млн рублей. «Я хочу напомнить, что за этот период во все практически отраслевые законодательства были внесены нормы о том, что компенсации выплачивают страховые компании. Раньше нам приходилось каждый раз, когда что-то происходило, садиться за стол переговоров, договариваться с работодателями или просить регионы в этом участвовать. Сейчас это работает в автоматическом режиме», — рассказал Максим Топилин.

При этом он обратил внимание на то, что законодательство по страхованию от несчастных случаев и профзаболеваний практически не работает в части выявляемости профзаболеваний.

«Если нам удастся сформулировать и создать такие страховые механизмы, которые бы побуждали работодателя и работника заниматься тем влиянием, которое оказывается на здоровье человека в результате его работы на самых-самых ранних стадиях, тогда мы сможем купировать все риски. Мы сможем и категорически изменить показатели смертности, заболеваемости, и мы сможем дать экономический механизм для этого, — сказал он. — Потому что если работники не болеют, то работодателю не надо иметь еще 10 % численности для того, чтобы подстраховывать производственный процесс. Это огромная экономия для всех. С одной стороны, это сбережение здоровья человека, его длинная трудовая жизнь, а с другой стороны, это снижение издержек работодателей».

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ОПЫТ

Ярким мероприятием ВНОТ-2017 стала панельная дискуссия «Концепция «нулевого травматизма». Насколько применим международный опыт в России».

«Главное, чему нам следует научиться у западных коллег, — это внедрение эффективных образовательных программ, — считает председатель Нефтегазстройпрофсоюза России Александр КОРЧАГИН. — Простой пример: по статистике, главной причиной смертей в результате ДТП являются не сами травмы, а неквалифицированная помощь, задержка скорой помощи и отсутствие оказания первой помощи очевидцами происшествия. Таким образом, необходимо сделать упор на качественное обучение работников навыкам оказания первой помощи. У нас же ситуация такова, что отсутствуют даже требования к инструкторам по охране труда и очень слабо реализованы образовательные программы в данной сфере. Мало расследовать несчастные случаи, необходимо сделать так, чтобы они не могли произойти ни технически, ни идеологически, а для этого надо менять сознание руководителей и работников».

«Для достижения эффекта «ноль травм» все средства хороши, — добавляет заместитель директора по операционной деятельности по вопросам промышленной и экологической безопасности и охраны труда ЗАО Корпорация «Тольяттиазот» Виталий Дмитрук. — Почему у японцев производительность труда в шесть-семь раз выше? Разве у них в четыре раза больше рук? Как ни крути, а причина большинства происшествий кроется в системе менеджмента. Японцы активно используют творческий потенциал работников для внедрения лучших практик, а также искусно мотивируют людей к повышению культуры безопасности. Если мы будем рассматривать не только травмы, но и микротравмы, если будем анализировать даже то, что еще не произошло, если завод станет для работника родной семьей, если он будет испытывать гордость за то, что его цех — лидер по безопасности, то мы достигнем минимума травм». Также докладчик рассказал о важности фильтрации людей по поведенческим признакам, в частности о практике психометрического тестирования для выявления лиц с повышенным риском опасного поведения, которая применяется на предприятии «Тольяттиазот». Тестирование и фильтрация помогают корректировать обычные бытовые стрессы у работников и не допускать некоторых сотрудников к работе на опасном производственном объекте.

«Сколько бы приказов мы ни издавали, сколько бы санкций ни накладывали, всё это бесполезно, пока мы не убедим работников и руководителей личным примером, — убежден начальник департамента промышленной, экологической безопасности, охраны труда и гражданской защиты (БРД) ПАО «Газпром нефть» Павел Захаров. — Если из 15 пассажиров в автобусе пристегивается только пять, то, что можно сказать о культуре безопасности, которую мы несем? Поэтому давайте начнем с себя. Кроме того, важно, чтобы генеральные директора предприятий, так же как и на Западе, были не только заинтересованы в реализации проектов повышения безопасности труда, но и вовлечены в них лично. Это уже половина успеха».

ОСНОВЫ КУЛЬТУРЫ БЕЗОПАСНОСТИ

Какие стратегии нужно применять для развития культуры безопасности, какие меры необходимы на государственном уровне? Этим опытом в ходе пленарной сессии «Формирование культуры безопасности — будущее сферы охраны труда» поделились представители международных организаций, ведущие мировые эксперты. 

Об опыте Китая рассказал заместитель министра трудовых ресурсов и социального обеспечения Цю Сяопин. Он отметил, что Китай прошел довольно продолжительный путь к снижению травматизма и развитию культуры безопасности. Для этого была сформирована нормативная база системы охраны труда и даже внесены изменения в конституцию страны. Руководство страны в первую очередь было сосредоточено на обучении работников и внедрении инновационных технологий.  

«Мы активно стимулируем такие предприятия, с тем чтобы новые технологии, новые формы управления активно внедрялись в производство и способствовали снижению неблагоприятных условий труда.  Государство оказывает всевозможную поддержку таким предприятиям», — отметил заместитель министра.

Опыт Китая и его успех в улучшении показателей по травматизму, по мнению Цю Сяопина, заключается в единстве трех направлений: профилактика, высокие компетенции и реабилитация. В этой системе обучение и образование работников, повышение правовой грамотности занимают центральное место.

Продолжил дискуссию генеральный секретарь Международной ассоциации социального обеспечения (МАСО) Ханс-Хорст Конколевски, который обозначил «золотые правила» концепции нулевого травматизма, которые легли в основу программы Vision Zero, разработанной и внедряемой по всем миру МАСО.

Важным правилом в концепции становится проявление лидерства, вовлеченности и энтузиазма сотрудников в решение вопросов охраны труда и соблюдение правил безопасности. И центральную роль в этом играют руководители, которые устанавливают стандарты и личным примером демонстрируют культуру безопасного поведения.

По мнению Конколевски, важным в цепочке мероприятий Vision Zero является учет угроз и рисков и дальнейшее планирование и постановка целей на основе риск-ориентированного подхода. Таким образом, страны, в том числе и Россия, которые идут по пути учета риска, выбирают верный путь. Применять самые высокие стандарты и не бояться этого, стремиться к самому лучшему — это также путь успеха. Но самым главным должно стать повышение квалификаций и образование сотрудников. Это всегда лежит в основе культуры безопасного поведения.

ПРОФИЛАКТИКА, А НЕ ЛЕЧЕНИЕ

В России должна быть кардинально изменена парадигма реабилитации, она должна начинаться с профилактики, а не с лечения последствий. Об этом говорили на панельной дискуссии, прошедшей в рамках ВНОТ и посвященной современным методам реабилитации.

94 % реабилитационных мероприятий — это лекарственное и санаторно-курортное лечение. Сократить расходы на них можно, уверены специалисты в области здравоохранения, сделав акцент на раннем выявлении профессиональных заболеваний. Доцент ФГБОУ ВО «Казанский государственный медицинский университет» Минздрава России Ольга Иштерякова: «Для достижения цели длительного сохранения трудоспособности наших работников рекомендуется при формировании контингента для предупредительных мер включать лиц из группы риска — это стажированные работники. Также детальное внесение изменений в действующие нормативные документы для утверждения приоритетного предоставления путевок в санаторий для таких контингентных работников, то есть группы риска и лиц с отдельными признаками действия вредных факторов».

Обсудили на совещание и всё чаще встречающееся предложение перейти на европейскую систему, при которой работник выбирает: или реабилитация, которую будет оплачивать фонд социального страхования, и в дальнейшем возврат на работу, или выплаты компенсации по частичной потере трудоспособности. Однако, уверены специалисты, в России такую систему вводить рано.

Заведующий кафедрой профпатологии с курсом медико-социальной экспертизы ФПК и ППС ГБОУ ВПО «Ростовский государственный медицинский университет» Минздрава России Юрий Горблянский: «Чтобы это реализовать, должна быть изменена парадигма реабилитации в нашей стране полностью. Если в других странах реабилитация проводится до того, как работник станет инвалидом или имеющим определенный процент утраты трудоспособности, у нас в официальных документах это происходит уже тогда, когда работник проходит медико-социальную экспертизу».